Пока слепо плыл сон по разбитым надеждам,
Космос с болью сочился над разбитой любовью,
Был из скрытных людей свет твой медленно изгнан,
И небо не спало.

мало. мне так мало солнца в этой жизни. каждый день захлебываюсь постоянством, пылью и человеческими взглядами.

каждый вечер, смотря вверх, я вижу лишь его. белый потолок с нарисованными на нем легкими, словно дымка облаками. это так привычно, что надоело. теперь, когда я охватываю себя руками, я больше не чувствую тепла, лишь свои ребра и рваное, беспорядочное биение сердца. будто оно хочет исполнить свою мелодию на несколько веков вперед. торопится, сбивается с ритма дыхание, и так тесно ему в грудной клетке, что хочется выпустить на волю, как птицу, чтобы оно взлетело в наше серое, безчувственное небо. оно бы запуталось там, в миллионах сгустков облачной пыли, и вернулось назад, в клетку.

мы поменяли все светлое, что у нас было, на грязные людские привычки. мы перестали быть чистыми, наивными и в какой то мере святыми. мы поменяли наш воздух на дым, который ежесекундно сжигает наше нёбо, становится едким. мы ищем в этом дыме родные образы, какие то подсказки, но все напрасно, они не приходят.

наши ноги прошли несчетное количество шагов, если сложить их в цепочку, то можно ими оцепить нашу круглую голубую планету, чтобы на нее не просачивалось ничего постороннего, чужого.

перестали ценить родное тепло, лишь тепло сплетающихся тел нам осталось, и мы им насыщаемся, как когда то насыщались солнечными мутными лучами. это наш век, и мы прожигаем его, как прожигает кухонную клеенку горячий сигаретный пепел.

нам уже хватит воздуха. задержать бы его, да не выпускать из себя. никогда.